Случай этот произошел со мной в 1973 году, задолго до окончания курсов и получения удостоверения «пловца-подводника». В то время я временно жил на острове Сахалин. От местных жителей ближайшего поселка я узнал, что недалеко от берега, на небольшой глубине (высота над надстройками не более 15 м), лежит старый крейсер. Говорили, что перед затоплением с него сняли вооружение и подожгли.

В воскресный день, закинув за плечи снаряжение, я отправился к месту затопления. Саня, местный мальчишка, с которым мы договорились насчет лодки, уже ждал меня на берегу. Погрузились в лодку и направились к бую, который стоял над кораблем. Никаких особых планов относительно спуска у меня не было. Так, осмотреть, если будет возможность, что-нибудь поднять на поверхность, на память, и все.

Светило солнце, вода была относительно теплой, нож, фонарь РГФ с собой, сигнальный конец брать не стал – внутрь входить не собирался, опыт кое-какой имелся – не раз у корабля днище приходилось осматривать по просьбе командира.

Погружаться начал рядом с буем, конец от которого, густо облепленный мидиями, круто уходил вниз. Видимость под водой была метров пять, что для Охотского моря совсем неплохо.

Экономя воздух, я быстро спускался вниз, задерживаясь только для «продувки». Мелкие рыбешки при моем приближении бросались врассыпную. На глубине десять метров резко похолодало, стало темнее, неуютно.

На глубиномере было уже 15 м, когда я увидел под собою темную массу. По мере приближения вычерчивались контуры надстройки корабля. Бросив конец, я стал плавно спускаться вниз. Корабль лежал на левом борту с креном градусов 30. Корпус и часть надстроек погрузились в ил, верхние части обросли водорослями. То там, то тут видны были асцидии.

Медленно поплыл я над бортом. Вот небольшой камчатский краб, вот бычки, они совсем не боялись. Меня охватило волнение – вид когда-то грозного боевого корабля под водой впечатлял. Вспоминались книги о затонувших кораблях и сокровищах на них, о подводных приключениях, слышались команды офицеров и топот матросских ботинок по железной палубе.

А что если заглянуть внутрь? Конечно там ничего нет, и все же - а вдруг? Подплыв к надстройке и едва успокоившись, заглянул внутрь открытой двери. Посмотрел на манометр – 120 атмосфер… Нормально. Включил фонарь и теплый желтый луч рассеял царство полутеней, прочертив путь в чрево корабля. Решил далеко не ходить, и, сдерживая дрожь в теле, шагнул, вернее вплыл внутрь. Более светлый проем двери остался сзади. Шаря лучом по переборкам, я потихоньку продвигался по коридору. Посмотрел на глубиномер внутри корабля – 18 м. Удивительно! Вот они - переборки, палуба, подволок, и все это на двадцатиметровой глубине! Вокруг был лишь металл, ржавый, со следами копоти. Могильная тишина, ни света, ни движения воды. На секунду я выключил фонарь – тьма навалилась со всех сторон, оглянулся – проема двери не видно. Лишь манометр и глубиномер тускло фосфоресцировали – 80 атмосфер. Я поторопился включить фонарь. Вниз уходил проем люка, видимо на нижнюю палубу. Решил сходить еще туда и подниматься наверх.

Следы пожара, проемы кают и кубриков, едва отличающиеся от общего фона отверстия иллюминаторов без стекол. Заглянул в одну каюту, в другую – даже коек нет. Все – выхожу! Выход на верхнюю палубу нашел быстро, а дальше по коридору, но на месте двери оказалась глухая переборка. Что за черт! Внутри неприятно похолодело. На манометре – 60 атмосфер. Поплыл обратно, прошел над люком, из которого, кажется, выплывал. Коридор привел в большой кубрик – кинозал или что-то подобное. Нет, здесь я не был. Заблудился! Попытался вспомнить, где я мог ошибиться? Наверное, не в тот люк вышел. Вернулся к люку, ведущему вниз, но сил спуститься не было. Мысли путались, все смешалось, рекомендации, советы, описываемые в книгах случаи. Только не стоять! Поплыл в «кинозал». Подплыл к иллюминатору – слишком узок, даже без акваланга я не пролезу, да и что толку? С 20 метров мне не подняться без аппарата.

Дальше, дальше, кубрик опять перешел в коридор и метров через десять я заплыл в какое-то помещение. Осветил кругом. Электрические плиты подсказали, что я на камбузе. Молнией мелькнула мысль – должна быть вытяжная труба! Вот она! Высветил отверстие  - с трудом, без аппарата, должен пройти! Указатель минимального давления выскочил из гнезда, воздух был на исходе. Схватившись за края вытяжной трубы, я дернул ее вниз, и вдруг вся эта проржавевшая конструкция вывалилась внутрь, открыв, как мне показалось, громадное отверстие. Не раздумывая, я заработал ластами, выскочил в него и вслед за пузырьками воздуха, не останавливаясь, понесся вверх к солнцу и свежему воздуху. На манометр я не смотрел, словно это могло задержать стрелку. Тело мое вытянулось в болид и только ноги молотили без устали. Посветлело, теплее стала вода, взглянул на глубиномер – семь метров, манометр буквально у нуля. Громадным усилием воли замедлил выход и остановился на трех метрах – отсюда я и без воздуха в аппарате выйду. Продышался, успокоил дыхание и, наверное, на одном из последних глотков воздуха вышел на поверхность. Выплюнув загубник, сорвал маску и полной грудью вдохнул.

Саня со всех сил греб ко мне. Размазывая по щекам слезы, помог мне влезть на лодку. Буквально упав на дно ее, я лежал на раздеваясь, смотрел на голубое небо и без конца повторял: «Живой, я живой…», до конца еще сам не веря в это.

О своем корабле я никому ничего не рассказывал, но с тех пор в подобные авантюры (а другим словом и не назовешь спуск под воду в одиночку и без сигнального конца) не пускаюсь и вам не советую.

Автор: Виталий Ершов