В дорогу.

Окончательный маршрут был утвержден лишь за два дня перед отъездом, хотя цель экспедиции оставалась неизменной: обследовать некоторые боевые корабли, погибшие в Черном море в период Великой Отечественной войны, попытаться найти документы и другие материалы, которые помогли бы проследить последние часы битвы кораблей, причины их гибели.

Первая Украинская подводная экспедиция, организованная ЦС ДСО «Авангард» и Федерацией подводного спорта Украины, должна была выйти в море из Севастополя, там мы договорились в морском клубе ДОСААФ об аренде большого, отлично оснащенного катера с компрессором. Но в самые последние дни перед отъездом клуб неожиданно отказался от своих обещаний, и судьба экспедиции повисла на волоске.

С большим трудом удалось нам договориться с Николаевским морским клубом об аренде катера. Катер оказался небольшим, и число участников в связи с этим сразу сократилось с 24 до 14. Начальник экспедиции журналист Игорь Засада с тяжелыми муками сокращал список участников, срочно переписывал смету расходов. Без устали были заняты «последними» работами над аквалангом новой конструкции и оснащением для экспедиции инженер Луис Солуэяья и токарь Киевского арматурного завода Олег Миронов. Им помогал наш врач-онколог Андрей Мартыненко.

Заместитель начальника экспедиции кандидат медицинских наук Владлен Козак уточнял новый маршрут и переоформлял официальные документы. На мою долю достались хлопоты по оформлению всех финансовых дел, обеспечению экспедиции спортивным имуществом и продовольствием.

Солуэнья и Мартыненко, вылетевшие «на разведку» в Николаев, сообщили, что компрессора на катере нет. Принимаем решение доставить компрессор по двухсоткилометровому бездорожью и пескам Кинбурнской косы к Егорлыцкому заливу, в поселок Покровка, где устроить базу. В этот же день выехали в Николаев, где никак не заканчивались бесконечные сборы, от чего сроки отбытия в море все время откладывались.

Наконец, погрузив все на борт, 25 июля наш катер «ДОСААФ – 307» вышел из Николаева и взял курс на Очаков. В дороге навели полный «морской» порядок, с трудом распределили по местам акваланги, ящики с продуктами, кино - и фотобоксы, оборудование. В импровизированном камбузе установили два керогаза и анкеры для пресной воды, назначили дежурных по камбузу.

Переночевав в Очакове, на рассвете катер вышел в открытое море, и вскоре Егорлыцкий залив встретил проснувшихся свежим морским ветерком, чистым небом и полным штилем.

Стояли самые жаркие дни этого лета.

Егорлыцкий залив изобилует отмелями, все дно в густых водорослях, и ходить катерам даже по лоции нужно здесь с большой тщательностью и умением, с чем отлично оправлялся наш капитан - бывший моряк-подводник Лукьяненко Павел Васильевич. Здесь мы начали свои поиски.

Первое судно – бронекатер – нашли сравнительно легко. Он лежал на небольшой глубине, на песке, засосавшем его почти наполовину. Все люки оказались в трясине.

Поцарапав руки об острые ракушки, которыми обросли остатки катера, и ничего не обнаружив, кроме нескольких стреляных гильз, аквалангисты покинули корабль и, подняв якорь, направились к рыбацкому поселку Покровка, где еще раньше решили сделать основную базу. Здесь мы будем запасаться пресной водой, свежими овощами и фруктами и, что самое главное, заряжать акваланги сжатым воздухом от компрессора, который был привезен сюда с большими трудностями лишь на третий день.

Зарядка аквалангов, транспортировка их к компрессору и обратно отнимала у нас всегда много времени. Катер останавливался на рейде, и расстояние до берега в полторы мили нужно было преодолеть на шестиметровом яле. Иногда ветер помогал нам и тогда под парусом ял шел легко и быстро.

Монитор «Ударный».

Следующей целью поисков был монитор «Ударный», бывший флагман Дунайской флотилии, с первого дня войны с боями прошедший от Дуная до Егорлыцкого залива.

Узнав об экспедиции, житель Покровки, старый рыбак Апполон Матвеевич Бородин, рассказал нам, как погиб «Ударный». Корабль прикрывал огнем наши позиции в районе Тендровской косы. 21 сентября 1941 года с утра выдался обычный боевой день. Но среди дня внезапно появился в небе фашистский разведчик, и вскоре шесть «юнкерсов», набросившись на монитор, начали сбрасывать смой смертоносный груз. Бомбы ложились рядом.

Корабль вел неослабевающий огонь по самолетам из спаренных скорострельных пушек. Один из стервятников, окутанный огнем, улетел на север, в сторону моря.

Накал боя все нарастал. От зажигательных бомб на судне начался пожар, но никто не покидал боевых позиций, продолжая вести огонь по врагу. Вдруг одна из бомб прямым попаданием разворотила правый борт, и монитор начал быстро тонуть. Стервятники и после этого не унимались, на бреющем полете пулеметными очередями расстреливали спасающихся вплавь моряков. Лишь трое моряков, оставшиеся в живых, добрались до берега. Но кто они, куда забросила их судьба, живы ли они сейчас, как сложилась их судьба – рыбак не мог ответить на это…

Небольшую деревянную вешку найти в море нелегко. До самого горизонта шаришь биноклем по слепящему от солнца однообразному полю волн во все стороны от «точки» на карте и, лишь маневрируя катером с места на место, вдруг обнаруживаешь вешку. Так мы нашли вешку над «Ударным». Застопорили катер, бросили якорь у самого монитора, верхняя палуба которого просматривалась сквозь прозрачную толщу воды, и сразу же начали разведку. В воду, без аквалангов, надев лишь ласты и маски с трубками, идут молодые ребята из Николаева: Анатолий Бондарев и Валерий Севастьянов. У некоторых – карандаши и дощечки в руках для тщательной зарисовки контура корабля, всех его башен, люков и орудий. Для консультации и помощи идут в воду Игорь, Андрей, а затем и все желающие, которым не терпелось посмотреть на монитор, оплыть его, окинуть взглядом судно, где, чувствовалось, будут интересные поиски и находки.

Обросший ракушками и водорослями, корабль покоился на дне, на глубине семи метров, накренившись на левый борт. Орудие главного калибра лежало в стороне, в провале разрушенного правого борта. С поверхности, через стекло маски, хорошо просматривались кормовая рубка, орудийная башня, люки, ведущие внутрь судна.

Ознакомившись с монитором с поверхности, спортсмены в аквалангах группами по два-три человека начали планомерные обследования судна по участкам.

Под воду ушли Козак, Луис и наш подводный «ас», одесский спортсмен-аквалангист Константин Ливийский, у которого уже немалый опыт в подводных поисках. Сверху, на шлюпке, страхующие внимательно следят за пузырьками воздуха, поднимающимися снизу и сигнальным концом.

Вскоре на шлюпку передаются первые находки: в одной из кают был найден сундук, из которого извлекли разбухшие от воды книги, тетради, флакон из-под одеколона, расческу. Края бумаги сильно потерлись и исстелил. Среди книг – «Салават Юлаев», «История ВКП(б)», брошюрка «Коричневые клопы», стихи Пушкина.

Но больше всего, конечно, взволновал нас сохранившийся дневник матроса И. Ф. Дрожжина. С большим интересом перелистываем мы его страницы, повествующие о героических делах команды монитора.

Олег и Андрей также принесли «трофеи»: пузырьки с какой-то жидкостью, одежду, противогаз. Мне из-за сильной простуды наш врач Мартыненко сегодня запретил погружения, но, проглотив большую дозу сонарина и продув уши, я не мог удержаться от соблазна хоть недолго побыть на глубине с аквалангом. Со мной погрузились Анатолий и оператор Киевской телестудии Виктор Турковский, который в воде сразу же забывал все наставления и плыл под водой так, словно сидел на велосипеде.

Мы обошли несколько люков. В одной из кают, вероятно в медпункте, мне попалась какая-то книжица по военной медицине и инструкция «Боевая служба младшего командира», на которых ясно видны печать библиотеки клуба ДВФ и их инвентарные номера.

В одной из кают, куда я заглянул через пробоину, показалось мне что-то заманчивое, и я, заползая в пробоину, попросту застрял в ней. Оцарапав об острые, неровные края руки, выползаю ластами назад. Находим, наконец, и люк, ведущий в каюту. После небольшого усилия с помощью ножа крышка люка открылась. Это был пороховой погреб, в котором лежали снаряды, позеленевшие от воды. У ящика мы увидели остатки флотских брюк, зашнурованный ботинок, на нем галош, а внутри … пустота. От остатков человека не осталось ничего. Как видно, за двадцать два года морская вода полностью растворила кости.

С обоих бортов на носу корабля – бронзовые звезды, которыми все любуются, но все наши попытки любым способом снять их оканчиваются неудачно, они остаются с кораблем…

Вечером разработали план погружений и обследования кают корабля и, уставшие, легли спать на палубе.

С утра, зарядив на берегу акваланги воздухом, снова начали обследование судна. Косте и Владлену, работавшим в паре, посчастливилось найти сейф. Открыли его лишь с помощью топора, но, увы, в нем обнаружили только пепел от сгоревших бумаг, превратившийся в студенистую жижу. В этот день на палубу катера подняли еще какой-то прибор, похожий на шифровальную машину. Но после удаления ила и детального осмотра прибор оказался всего лишь коммутатором.

Через день снова возвращаемся к монитору, и на этот раз счастье нам улыбнулось. Костя Левинский случайно обнаружил каюту, в которой еще никто не был, а в ней еще один сейф, доверху набитый бумагами.

Эта находка оказалась самая удачная: в сейфе были карточки на получение вещевого довольствия, дополнительного пайка и акты на списание продуктов. На этих документах явно видны штампы и печати монитора «Ударный», хорошо сохранились многие фамилии и инициалы личного состава, их росписи; девяносто две фамилии из них можно четко различить, остальные, вероятно, можно определить специальными способами чтения. Вот некоторые из фамилий: командир монитора «Ударный» капитан-лейтенант Прохоров, интендант 3 ранга Панасенко, главный старшина Каковский, старшина 1 статьи Петрушков, мастровы Аркуша М. Т., Беляев К. А., Субботин А. И., Дрожжин И. Ф., Мылокости Н. Г., Куцопят В. А., Прохор И. Г. Найденные документы решаем передать в Севастопольский музей флота.

Баржа, тральщик "Тайфун» и… острова Березань.

Рано утром в субботний день катер направился в Очаков. По договоренности встретились там с николаевскими спортсменами-подводниками, которые, окончив работу, решили провести субботу и воскресенье на обследовании погибшего монитора. На эти два дня Луис и я остались в Покровке, получив задание найти в Егорлыцком заливе затонувшую баржу с боеприпасами. В нашем распоряжении был шестивесельный ял, страшно неуклюжий в управлении им вдвоем. На парус же не было никакой надежды: на море стоял мертвый штиль, и мы воспользовались рыбацкой моторной лодкой, хозяин которой, Анатолий Бородин, по случаю выходного дня был свободен и с охотой взялся доставить нас к месту, где лежала баржа. На удивление, мы быстро нашли ее. Глубина – пять метров. Надев акваланги, пошли под воду и сразу окунулись в сплошную тучу жалящих, как крапива, медуз-пилем сиреневых, розовых, синих, многие из которых величиной с капустный качан.

Прошли баржу несколько раз с кормы на нос и обратно, проплыли по узкому проему. Баржа сильно заилена, обросла мидиями и зостерой. Под толстым слоем ила лежат снаряды. Часть кормы разворочена взрывом.

Мы подняли на палубу гильзу от 150-миллиметрового снаряда, укрепили буек и отправились назад, в поселок. Баржа годилась лишь для кино и фотосъемок. Ни о каких документах, конечно, здесь не могли быть и речи.

Вернувшись из Очакова и осмотрев баржу еще раз, наша экспедиция направилась в Тендровский залив на поиск океанского тральщика «Тайфун», погибшего там осенью 1941 года.

Целый день круговых поисков от буя, стоящего на мертвых якорях, который должен показывать «точное» местонахождение корабля, не дал никаких результатов. Поэтому для обнаружения его нам пришлось просить рыбацкий сейнер, стоявший на рейде в ожидании лова, помочь нам в поисках «Тайфуна». Устроив из стометрового каната трал и привязав к нему грузила, катер и сейнер начали «утюжить» море, двигаясь параллельно. Вдруг трал, идущий на метр от грунта, натянутся как стрела. Это был «Тайфун». Он лежал в кабельтове мористее буя.

Обследование начали сразу же. Величественный в вечном покое океанский тральщик стоит, погрузившись в грунт горизонтально «на киле». Со всех сторон корабль в белесых переливах мидий, буйным лесом вокруг него разрослась цистозира.

Видимость под водой не больше шести метров. Наши «киношники» Турковский и Валентин Кравченко, старший преподаватель института ГВФ, сразу же нашли судно наиболее «фотогеничным» из всех объектов и принялись за съемки.

Группа за группой аквалангисты приступали к плановым обследованиям люков, кабин и отсеков корабля. Миронов и Солуэнья, Мартыненко и Козак, Костя и Валерий из каждого погружения что-нибудь да приносили найденное. В паре с Бондаревым мы медленно проплываем над кораблем с кормы до носа, где были оставлены два люка нам на обследование. Внизу виднеются люки, ведущие в каюты, металлические трапы, обросшие ракушками, пробоины от авиабомбы, снарядов. Плывем дальше. Не обращая на нас никакого внимания, сошлись в драке два краба. Ленивые бычки бесстрашно таращат свои глаза и не сходят со своих мест даже при нашем приближении.

Передний носовой щит похож издали своими окнами на какое-то сооружение с древнегреческими колоннами. Не сговариваясь, проплываем, вытянувшись стрелой сквозь окна и идем вниз. На носовой палубе, у какого-то ящика, прозрачные, длинноусые, с нежно-голубыми полосками по телу креветки выплясывают какой-то подводный танец. Рядом целые колонии маленьких актиний, кадиума и асцидий. А вот и наши люки, окутанные мглой. Глубиномер показывает пятнадцать метров. Лабиринты коридоров. Продвигаемся, держась руками за выступы, чуть шевеля ластами. Но одно неосторожное движение, и черная туча ила уже застлала всю каюту. Нащупываю какой-то металлический предмет, вытягиваю его. Выплываю из люка. В руках оказывается разъеденный коррозией электрический прибор.

Из другого люка Голя достает плафон и с десяток винтовочных патронов. Сверху сигналят: «Выходи из воды». Медленно всплываем, поднимаемся по кормовому трапу на катер, снимаем снаряжение.

На палубу поступают все новые и новые «трофеи»: якорь, электрокабель, какие-то электроприборы, гильзы, патроны, детали оснастки – все, что было интересного на корабле. Снимаемся с якоря. Прощай, «Тайфун»! Пока трудно сказать, как погиб этот корабль, но ясно одно: воины, которые были на корабле, внесли и свой вклад в общее дело победы над врагом. Они погибли с честью, защищая Родину…

Еще не один раз мы тралили море, разыскивали и обследовали корабли, но эсминец «Фрунзе», на котором мы мечтали побывать, так пока и не найден нами, несмотря на все усилия. Неизвестная подводная лодка, примерное место гибели которой показали нам рыбаки, как и много других судов на Черном море, не отмеченных на лоциях, ожидает еще своих исследователей…

Автор: В. Вчерашний, председатель комиссии информации Федерации подводного спорта Украины.

Набор (со страниц журнала "Спортсмен-Подводник"): А. Михайлов, П. Федоров.